Весна. Каждый листок на чудо-дереве свеж и молод, как слеза. Из черного дупла доносятся звуки подземного моря-океана.

Кощей, проковыляв костяной ногой по пыльным половицам избы, положил ладонь на покрытое росой стекло.

«Еще недавно казалось, что хорошо я все придумал, – размышлял он с хмурой миной на вороньем лице. – Не тот уж возраст, чтоб принцесс излавливать, да с царевичами умом меряться. Жизнь долгая дороже, а оно вон как…»

Впитав холодную росу, Кощей будто развеял утреннюю дымку за окном, и неожиданно из нее проступил силуэт мужичка в зеленом потрепанном пиджаке и шляпе.

Кощей торопливо заковылял к двери, скребя пол деревянной ногой.

– Эй, ты! – хрипловатым голосом крикнул он. – А ну прочь от моего дерева!

Мужичок, до того аукавший в дупло, оглянулся.

Лукаво блеснув золотистыми глазами-монетками, он снял шляпу и манерно поклонился рыжей головой:

– Руаидхри, к вашим услугам!

Кощей вперился в него острым, как булавка, взглядом черных глаз-бусинок. Взяв метлу, он соступил костяной ногой на землю, но остановился…

Страх сковал его.

– Ты кто?!

– Я? Я лейпри-экхан из далекого края Ирландия, – отозвался молодой чудак и уселся на перевернутое ведерко у дерева, – и зовут меня Руаидхри или просто Рори. Я странствующий башмачник…

Кощей прищурился, так что кожа его, хрупкая и потемневшая, как старый пергамент, долго не видевший солнца, затрещала:

– Что тебе надо, карлик?

– Видите ли, сэр, – с очаровательной любезностью продолжал Рори, – я занимаюсь тем, что мастерю обувь. Лучшую и необычную обувь! Для тех, кто любит о-о-очень долгие прогулки!

Кощей махнул метлой:

– Уйди, прохвост! Я здесь живу и никуда не собираюсь уходить! Не нужны мне здесь башмачники с их проклятыми нитками и погаными иголками!

– Я не пользуюсь иголками, сэр, – с нарочитой манерностью ответил Рори и хохотнул, будто звякнула последняя золотая монета на дне горшка.

– Неужели?

– Но если вам не нужна обувь…

Он спрыгнул с ведра и направился по тропе.

– Подожди-ка! Говоришь, можешь сделать любую обувь?

– Любую, сэр! Но только если у вас найдется, чем заплатить…

Старик поморщился:

– И какую плату ты хочешь?

– Фунт золота, – с лукавым блеском в глазах ответил рыжеволосый чудак.

– Уговор, – подумав, проворчал Кощей. – Сделай мне… Железные сапоги!

Улыбнувшись, Рори уточнил:

– На… обе… ноги, сэр?

Кощей облизал пересохшие губы и в злом молчании захлопнул дверь.

Жажда его мучала ужасная, и чтобы унять злую муку, он снял заслонку с печи.

Огонь там не горел.

Только сверкало золото.

Он взял монетку, гладкую, как галька и холодную, как лед, и положил на язык.

***

Рори привстал на ведре и заглянул в дупло.

Ствол дерева был пустотел, и где-то в глубинах, куда уходили его корни, слышался таинственный шелест моря.

Карлик вытащил из кармана клубок разноцветных ниток, выглядевших сухими и спутанными, и бросил в дупло, глядя как он исчезает в темноте.

– Ол-ол, – мелодично прошептал карлик, вслушиваясь в затихающий гул моря и улавливая на дне игру радужных переливов…

Клубок, лучась, поднимался вверх, пока не оказался на уровне изжелта-белых глаз Рори.

– Вот и славно! – карлик взял его, убрал в кармашек и спрыгнул с ведра как раз в тот момент, когда с ветки, описав в воздухе спираль, упал листок с ржаво-желтыми подпалинами…

Карлик отряхнул пиджачок, снял шляпу и поставил на землю.

Удивительно, но в тулье шляпы был проход.

Лестница со скобами-ступенями, уходя вниз, терялась в непроглядной черноте, откуда эхом доносился чей-то лепет.

Рори начал спускаться, и его золотые глаза-огоньки, когда он оказался в темноте, увидели небольшую люльку, от которой во всех направлениях тянулись черные-черные нити.

Карлик приблизился к ней…

В колыбели, мерно покачивающейся, будто на невидимых черных волнах, лежал полупаук-полумладенец.

– Ну, Дамхан-Леанх, – прошептал лепрекон, выуживая из клубка нить за нитью, которые существо тут же сплетало между собой, – покажи мне, где злой старый ворон прячет золото…

***

Радуга заиграла на стекле, разноцветные блики рассыпались по угрюмой утвари, заплясали по печной заслонке, но Кощей этого не заметил: он глядел на древо, и его сердце сковал ужас.

Мертвая кора сделалась пепельной, голые ветви ссохлись и переплелись между собой, а всю поляну устилал пестрый ковер изжелтелой листвы.

– Что творится?! – прокаркал Кощей, и вдруг заслышал шорох в дымоходе.

Длинной рукой он сорвал заслонку и увидел коротышку, который стал еще меньшего роста, но умудрился зачерпнуть все золото шляпой.

– Ах ты прохвост! – Кощей попытался его ухватить.

Рори шмыгнул вверх, взбираясь по дымоходу, но…

Казалось, дымоход был бесконечным, и хуже того, чем выше влезал Рори, тем крупнее становился. Пуговички пиджака отлетели и посыпались, швы разошлись, затрещали сапожки, и он сам не заметил, как застрял.

– Попался, зловредный гном! – Кощей потянулся рукой по дымоходу, нашарил пятки, снял с пройдохи сапожки и обул один.

Удивительно, но его нога влезла в маленький сапожок!

– Лучше, чем ничего…

Кощей вышел во двор, глянул на верхушку дымохода, где торчала голова в маленькой шляпе, полной золота, и хрипло рассмеялся.